Как ищут локации для съёмок кино

Вместе с экспертами из индустрии разбираемся, что такое «скаутинг», и как устроена профессия локейшн-менеджера.

Лестницу из «Джокера» в прошлом году облюбовали тысячи косплееров, испанский остров Гастелугаче стал меккой для всех фанатов «Игры престолов», а целые города и регионы после съёмок культовых фильмов превращаются в туристические центры.

Но как находят запоминающиеся объекты и локации? В этом мы решили разобраться с помощью специалистов: режиссёра Ладо Кватании, локейшн-менеджера популярных клипов Владимира Кравченко, художника-постановщика Эльдара Кархалёва и локейшн-менеджера «Лёд», «Дурак», «Звоните ДиКаприо» и многих других проектов Анастасии Никифоровой.

Автор: Николай Кубрак

Традиционные методы

Сейчас, благодаря интернету, смартфонам и GPS-навигаторам, выбор натуры стал значительно более простым и быстрым делом, чем раньше. Весь процесс происходит онлайн: специальные люди (локейшн-менеджеры или локейшн-скауты) с помощью гугла или подготовленных баз находят необходимые места, едут туда, фотографируют и сразу же отсылают варианты творческой группе. Всё систематизировано, поэтому поиск происходит довольно быстро.

До появления интернета всё было иначе, но базовые методы работы с натурой формировались именно в середине XX века. Сегодня режиссёр редко участвует в скаутинге, — чаще всего он следит за процессом удалённо, доверяя дело профессионалам. Но великие авторы прошлого часто отправлялись в путешествие самостоятельно и организовывали весь процесс ещё на стадии пре-продакшна. Чаще всего режиссёр ездил в экспедицию вместе с оператором и художником-постановщиком, чтобы заранее продумывать сцены и съёмочный процесс.

Яркий пример того, как происходил поиск натуры в прошлом веке — документальный фильм Андрея Тарковского «Время путешествия». Он полностью посвящён поиску локаций для съёмок первого зарубежного фильма режиссёра — «Ностальгии». На протяжении всего хронометража Тарковский вместе со сценаристом фильма Тонино Гуэррой путешествуют по Италии и ведут философские беседы о кино.

«Время путешествия» наглядно показывает, как меняется и переписывается история во время периода поиска натуры. Тарковский проехал почти всю Тоскану и часть Эмилии-Романьи, просматривая храмы, небольшие города и убеждая семью русских аристократов сдать особняк в аренду для съёмок. В конечном итоге режиссёр приходит к выводу, что для истории об эмигранте, который скучает по родине, важен не облик города, а быт и люди. Цель изменилась — теперь Тарковскому был необходим небольшой, но аутентичный и наполненный жизнью простых людей городок. В итоге выбор пал на маленький курортный поселок Баньо-Виньони в тосканской Валь Д'Орчи, центральная площадь которого стала главной локацией «Ностальгии».

Этот пример показывает, насколько выбор локаций и объектов может быть продиктован сюжетом, и каким образом тот или иной интерьер помогает рассказывать историю. Именно поэтому непосредственное участие режиссёра в поиске натуры для авторских проектов просто необходимо.

Ладо Кватания, режиссёр:

«Объект возникает, исходя из драматургии. Необходимо учитывать, для чего он нужен. Я никогда не мог понять фразу: «Давайте найдем красивый объект». Это настолько субъективное понятие, ведь каждый «красивый объект» трактуется по-своему.

При поисках просто красивого объекта ты будешь буксовать. Поедешь в Киев — там огромное количество невероятно красивых объектов, поедешь в Грузию — там тоже огромное количество невероятных объектов. Нужно сузить рамки поиска за счёт того, что тебе в истории необходимо: вот это, вот это, вот это, потому что там будут происходить вот эти, и вот эти сцены. И ты уже исходя из этого начинаешь формулировать задачи для команды. Каждый человек должен понять, что ему необходимо.

Я стараюсь чётко сформулировать и объяснять, всё, что нужно, не только локейшн-менеджеру, но и художникам, и всем участникам процесса. Потому что процесс поиска локаций — это тоже творческий процесс. Это не просто «пришли на готовый объект и сняли». Чаще всего тебе приходится его каким-то образом видоизменить, дорабатывать. Очень редко получается найти объект, который будет идеально подходить.

Локации, пространства и объекты изначально формируются из материала, из драматургии. Конечно, есть возможные лирические и определённые опции, которые исходят со стороны режиссера или от локейшн-менеджера, но всё равно основные критерии формируются на уровне сценария.

Я всегда стараюсь давать чёткие установки насчёт того, что мне необходимо. А дальше мы просто едем и смотрим, что у нас есть в условном Казахстане. Например, для клипа «масло чёрного тмина» — «Без названия» мне нужно было запустевшее кафе на отшибе. Нам пришлось достаточно далеко отъехать от города, чтобы найти на пустыре в степи вот такое полузапустевшее кафе. Мы глобально ничего не меняли в этом пространстве, и у нас не было актёров как таковых. Все настоящие люди, со своей историей».

Фильмография Тарковского — пособие по тому, как искать живописные локации и работать с ними. Мрачные фантастические пейзажи для «Сталкера» нашли и доработали на заброшенной электростанции неподалёку от Таллина. А история о том, как оператор Георгий Рерберг за год до съёмки открывающей сцены «Зеркала» объяснял, какими травами и в каких местах засеять луг, стала такой популярной, что уже звучала в выпусках «вДудя» и программы «ещёнепознер». Мало просто найти пейзаж или объект, важно его правильно преобразовать под эстетические нужды режиссёра.

Ладо Кватания, режиссёр:

«Съёмки «Убей меня» — это как раз тот случай, когда всё продиктовано историей и моим эстетическим вкусом. Я сразу же чётко сказал, что мне нужно поле, причём изначально просил маковое поле, но, к сожалению, в то время, когда мы снимали, мак уже отцвёл. И в процессе мы решили, что будет просто поле с лошадьми. Планировалось двадцать или тридцать лошадей, но так случилось, что их стало триста, потому что мы смогли об этом договориться.

У нас была небольшая скромная съёмочная группа из 15 человек, плюс два чабана, которые гнали лошадей, и ещё мои друзья, которые стояли по периметру.

Поток из лошадей — это неконтролируемый хаос. Мы его направляли и делали столько дублей, чтобы они прошли ровно так, как я себе представлял. Но когда это случилось, мы все орали в голос — это невозможно, это какая-то магия!»

Скаутинг бывает продиктован не только сценарием, но и визуальным оформлением фильма и референсами. В этом смысле показателен пример Андрея Звягинцева. Перед съёмками «Изгнания» он решил, что будет отталкиваться от эстетики работ художников Эндрю Уайета и Эдварда Хоппера. Пейзажи в стиле Уайета месяцами искали в Бельгии и Франции, но нашли в Молдавии — причём тоже пришлось устроить посев, отложив съёмки на год, чтобы добиться фактуры и цвета в духе картины «Мир Кристины». А городские эпизоды сняли как раз в небольших городках Франции и Бельгии.

Звягинцев всегда включён в процесс поиска натуры и, как правило, поездки с его участием длятся долго. В поисках нордической природы для «Возвращения» команда объехала почти весь север Ленинградской области, а типичную русскую провинцию для «Левиафана» искали в 70 разных городах в радиусе 600 км от Москвы и даже в Беларуси, но в итоге нашли в Териберке — посёлке мурманской области на берегу Баренцева моря. Никакого моря в сценарии не было, поэтому историю подкорректировали под натуру.

Впечатляющие пейзажи из фильма сделали до того мало кому известную Териберку популярным туристическим местом. Подобные находки — заслуга долгой кропотливой работы и перфекционизма, который при поиске «той самой» локации часто исходит именно от режиссёра.

Ладо Кватания, режиссёр:

«Часто под сцену мне необходим конкретный объект, потому что он создает атмосферу. От этого я отталкиваюсь в написании самой сцены, потому что объект помогает понять, что персонаж испытывает. Этот элемент необходим для того, чтобы двинуть сюжет и создать определенную характеристику для сцены.

Бывает такой подход, но бывает и совершенно наоборот: могу придумать всё на бумаге изначально, а потом всё переиграть. Хороший локейшн-менеджер понимает фактуру, понимает стилистику и делает свою выборку: ты смотришь и понимаешь, что в этом пространстве раскрылась эта сцена, а в этом — эта по-другому работает.

На выездах чаще всего я устраиваю очень плотный скаут. У меня и просто в жизни всегда включён скаут-режим — я постоянно исследую объекты, а если что-то понравилось, то фотографирую и запоминаю.

Допустим, приехали мы в Тбилиси снимать «Иуду». Я знаю некоторые объекты, плюс что-то местные ребята подсказали. Мы берем машину, и без локейшн-менеджера самостоятельно начинаем скаутить. Я создаю потенциальную карту мира, которая будет помогать мне рассказывать историю в тех или иных пространствах.

Чаще всего бывает, что численность объектов превышает нужное количество. Нужно 5-6 объектов, а я отскаутил, может быть, и двадцать, из которых отобрал десять идеальных. Я сажусь, раскладываю эти пространства по изображениям и просматриваю. Я выработал у себя технику «визуального повествования» — ты последовательно эти локации отсматриваешь и представляешь, как они у тебя в монтаже будут выстраиваться».

Важная и всегда актуальная задача при съёмках кино — найти место, которое может достоверно «сыграть» какой-либо город или страну. Это продиктовано бюджетом и логистикой: снимать в одном городе часто бывает дешевле, чем в другом, поэтому первый приходится маскировать под второй. Например, в советском кино Рига «отыгрывала» почти любой европейский город — от Берна в «Семнадцати мгновениях весны» до Лондона в «Шерлоке Холмсе».

Анастасия Никифорова, локейшн-менеджер:

«В мегаполисах есть безликие районы, которые можно выдать за другие города. Сейчас у меня задача: найти «Саратов» в городе Москва. Нужны трёхэтажные дома, они есть в Долгопрудном и в Королёве. Просто надо знать, где это можно найти, иметь опыт.

Экспедиция в другой город несёт за собой траты на людей, на проживание, на суточные, надо гнать транспорт. По локациям Москва — это дорого, в провинции можно снять дешевле. Но в совокупности, иногда удобнее снимать в Москве».

Самый масштабный пример такой маскировки одной местности под другую — «Апокалипсис сегодня». В 60-е Фрэнсис Форд Коппола и Джордж Лукас всерьёз хотели снимать кино прямо во Вьетнаме во время войны, но продюсеры, по понятным причинам, идею отвергли. Накануне каннской премьеры Коппола заявил, что «Апокалипсис» — не фильм о Вьетнаме, «он и есть Вьетнам». Конечно, преувеличил — «Апокалипсис сегодня» снимали на Филиппинах, хотя производственного ада и почти военных условий избежать всё равно не удалось.

Филиппины выбрали не только из-за похожего на Вьетнам ландшафта и климата, но и потому, что режиссёр смог договориться с диктатором Фердинандом Маркосом о возможности использовать реальную военную технику государства. Правда, во время съёмок вертолёты не раз отлучались на подавление вооруженных восстаний в стране.

«Апокалипсис сегодня» объясняет, почему большое и дорогое кино важно снимать на натуре — в студии просто не добиться таких масштабов и реализма. Конечно, это приносит отдельные неудобства — помимо войны государства с партизанами съёмкам помешали ливни и тайфун, уничтоживший декорации.

Зато всегда хватало места неожиданным находкам: для армии полковника Курца режиссёр смог найти настоящих местных аборигенов и «нанять» их в обмен на несколько кур, свиней и буйволов — поэтому все обряды в фильме настоящие. Но иногда с реализмом был перебор: когда Коппола попросил местных работников создать на площадке гору мёртвых тел, те буквально притащили десятки трупов.

Кто такие локейшн-менеджеры и чем они занимаются

Сегодня режиссёры всё реже участвуют в поездках, потому что для этого есть отдельные профессионалы — локейшн-менеджеры. Они — одни из первых, кто вступает в дело, когда проекту дают зелёный свет. Это может быть целый отдел, а может и один человек. На основе сценария и режиссёрских требований они подбирают локации, просматривая варианты в личной базе, общаясь с коллегами или находя новые места в поездках.

Владимир Кравченко, локейшн-менеджер:

«Первоначально я получаю бриф, написанный на основе режиссерского «тритмента», затем всё просчитывается и происходит подбор локаций — в среднем процесс занимает от двух до четырех дней.

В итоге мы должны иметь список из пяти-десяти наиболее подходящих локаций на выбор, из которых, в дальнейшем, вместе с группой отберем два-три лучших варианта по фото. Заключительным этапом мы выезжаем на их просмотр уже вместе с творческой группой, куда, как правило, входят режиссер, художник, оператор, второй режиссёр и административная группа».

Кроме очевидной задачи по поиску подходящей натуры для съёмок (от пейзажей до любых помещений), на локейшн-менеджере лежит большая ответственность. Именно он отвечает за съёмочную площадку, подготовку её к съёмкам и все связанные с этим юридические договорённости.

Владимир Кравченко, локейшн-менеджер:

«Локация должна жить, — то есть, нужно, чтобы всё происходило так, как задумано. И мы с ассистентами отвечаем за неё в целом — от момента подготовки и до конца съёмок ведём площадку, а также несём ответственность перед группой и перед человеком, в чьём распоряжении она находится, вне зависимости от того частный это объект или же улица.

Допустим, мы снимаем в подъезде, а затем переезжаем на завод. И на заводе съёмочную группу уже должен встречать мой ассистент. Он прибывает туда раньше всех — просматривает ещё раз раскадровки и сценарий, проверяет точки подключения, паркинг и так далее».

Локейшн-менеджеров сложно назвать счастливчиками-туристами, которые постоянно колесят по странам в поиске красивых мест. Это сложная, нервная и энергозатратная работа. На плечи локейшнов ложится много бюрократии: они должны чётко продумывать тайминг, знать каждую деталь на площадке, договариваться о перекрытии дорог, организовывать съёмочный лагерь и выполнять огромное количество задач, о которых ни зрители, ни многие участники группы не догадываются.

Владимир Кравченко, локейшн-менеджер:

«Важно всегда знать и помнить даты и продолжительность съёмок. Очень важно дотошно провести подготовительную работу, обо всём договориться заранее, предусмотреть все нюансы и возможные варианты развития событий.

Если речь идёт об объекте — заблаговременно созвониться с арендатором, если локация уличная, то уточнить расписание возможных мероприятий, ремонтных работ, и всего, что может помешать или затормозить процесс, чтобы не пришлось снимать в параллель с другой группой или, хуже того, получать отказ. Поэтому в нашем деле так важен опыт, гибкость и умение оперативно реагировать на всё, что происходит».

Локейшн-менеджеры приходят на площадку первыми и покидают её последними. Им нужно постоянно держать в голове много важных вопросов — от подключения электроники до договорённостей с чиновниками и владельцами объектов. Работа стрессовая, потому что часто всё идёт не по плану, а ответственность за несоблюдение тайминга и нарушение договорённостей ложится на локейшн-менеджера.

Анастасия Никифорова, локейшн-менеджер:

«Бывают и необычные задачи – например, взорвать машину около МИДа. Процесс переговоров был долгим, потому что предстояло много согласований. Моя задача была в том, чтобы люди приехали, сняли и никого не напрягали. У нас в стране, конечно же, не всё налажено до идеального процесса. Всегда думаешь: сейчас кто-нибудь проедет и что-то пойдет не так. Но мы справились с этой задачей.

Сейчас есть кинокомиссия, которая помогает киносъёмочным группам в организации съёмок: перекрытии дорог, сопровождения, согласования. Это всегда было большой проблемой, а сейчас, благодаря кинокомиссии, всё можно делать заблаговременно. За месяц-два подаешь заявку с точным маршрутом и техническим заданием, и они помогают.

Лет пять назад мы перекрывали дорогу в центре Москвы – масштабная съемка, две машины сопровождения ГИБДД перекрыли дорогу с одной стороны и с другой. За 15 мин до конца смены эти машины просто уезжают, и мы не понимаем что происходит. Я звоню тому, с кем договаривалась, и получаю ответ: «Всё, мы не вернемся. Мои ребята уехали». Оказалось, что какой-то генерал это всё увидел и сверху позвонил. Благо, мы успели доснять – делали последние технические дубли».

Часто работа локейшн-менеджера — это подработка, совмещённая с основным родом деятельности. Но не многим удаётся сильно продвинуться в карьере, работая на внештатной основе, поэтому опытные и надёжные локейшны — это, как правило, профессионалы. Тем не менее, именно работа локейшн-менеджера считается одним из лучших способов попасть в кино без профильного образования: не имея особенных навыков, новичок может набираться опыта на площадке и постепенно дорасти до другой должности. Некоторые известные голливудские локейшн-менеджеры попадали на съёмки по знакомству, а в итоге вырастали до продюсеров.

Впрочем, работа локейшн-менеджера тоже довольно доходна и престижна — многие ассистенты и обслуживающий персонал мечтают о ней. Например, Лори Балтон, локейшн с 30-летним стажем, имея образование магистра, сначала просто подавала кофе и десерты на площадке, но потом доросла до локейшн-менеджера фильма «Начало» и сериала «Молодой Папа». Профессию она освоила именно на съёмочной площадке, постоянно наблюдая за процессом.

Анастасия Никифорова, локейшн-менеджер: «Я училась в Гуманитарном Институте Телевидения и Радиовещания на продюсерском факультете. На четвёртом курсе начала работать, но не по профессии локейшн-менеджер, а в бухгалтерии. Затем пошла работать помощником продюсера в один продакшн. И так получилось, что ко мне обращались местные локейшны, так как у меня были знакомства. Я им помогала несколько раз.

А потом меня позвали на проект работать локейшн-менеджером. Глобально, тогда я не понимала что это. В моём понимании это было: нахожу квартиру, завожу группу, получаю деньги и всё. Оказалось сложнее, потому что мы взаимодействуем с госструктурами, и на наших плечах лежат многочисленные согласования, а также проводится огромная подготовительная работа».

При работе с локациями и объектами во внимание принимают не только общую эстетику, но и финансовые затраты, материально-техническую базу, наличие парковки и средств для обеспечения безопасности, доступ к электроэнергии, погодные условия, готовность владельцев или местных органов управления к сотрудничеству и ещё огромное количество факторов.

Одному человеку непросто справиться с таким количеством задач, поэтому в крупных проектах за локации отвечает целый департамент. В него входят профессионалы, выполняющие узкопрофильные задачи: от человека, ответственного за поиск новых объектов, до координатора парковки.

На препродакшне процесс делят на две стадии: поиск локаций и технический скаутинг. На крупных студийных проектах за каждый из этапов отвечают отдельные люди или департаменты. Локейшн-скауты ищут подходящее место, но не вдаются в детали. Тогда как технические скауты должны учитывать все тонкости, вроде возможности для подключения, логистики, света и парковки, — поэтому они постоянно на контакте с техническим персоналом.

В Голливуде у локейшн-менеджеров есть своя гильдия, которая ежегодно раздаёт награды. Среди последних работ в профессиональной среде особенно отмечают команду Роберта Фолкса, ответственную за «Ла-Ла Ленд». На 42-дневный съёмочный период они обеспечили проекту 48 локаций, адаптировали каждую под сложные номера, договорились о перекрытии огромной автострады для стартовой сцены, а также добились съёмок в культовой для Голливуда Обсерватории Гриффита (там снимались «Терминатор», «Трансформеры» и кульминационная сцена «Бунтаря без причины»).

Помимо постоянных путешествий и возможности карьерного роста, у работы локейшн-менеджера есть и другие приятные бонусы — например, возможность зарабатывать на объектах. У опытного локейшн-менеджера Надежды Волковой больше сотни квартир в базе, — благодаря этому она зарабатывает до 20% от аренды.

Вместе с тем работа локейшн-менеджера несёт за собой постоянные риски и трудности. Иногда доходит до крайностей — например, локейшн-менеджера сериала «Нарко» застрелили во время поисков натуры. Но чаще всего условия работы не настолько экстремальные, и главными трудностями становятся стоптанные ноги, болезни, постоянная усталость и поездки по неподготовленным для путешествий местам.

Ладо Кватания, режиссёр:

«Когда мы снимали рекламу Reebok c Хабибом Нурмагомедовым, то просто весь день скаутили. Солнце встало — позавтракали и погнали. В час или в два часа дня стоял такой солнцепёк, что нас буквально дурманило и вело.

Это было в самой Махачкале, потому что город находится в низине. Но как только мы её покинули и стали подниматься, появились другие проблемы — когда ты поднимаешься на 1500-2000 над уровнем моря, давление по-другому работает, и это влияет на твою выносливость.

Мы огромное количество времени там скаутили, а когда нашли нужные объекты, то разделили съёмки на блоки. Первые сцены были в одной локации, но дальше шло селение, которое находится в шести часах езды от Махачкалы. Это полтора часа по бездорожью, а последние полчаса отрезок, когда ты едешь по скале, где есть колея, и внизу обрыв несколько километров. И ты понимаешь, что если машину чуть-чуть поведёт, то выжить невозможно».

Часто локейшн-менеджеры страдают от профессиональной деформации: они всегда находятся в режиме скаутинга и воспринимают окружающее пространство как потенциальные локации для съёмок. Локейшн-менеджер Кейт Левинсон признаётся, что её работа довольно странная — у неё появилась привычка постоянно заглядывать в окна, а главной мечтой стало рентгеновское зрение. Иногда для поиска необходимой натуры локейшн-менеджеры легко соглашаются на авантюры:

Анастасия Никифорова, локейшн-менеджер:

«В одном из проектов нужна была подводная река, то есть коллектор. Туда забегают главные герои, за ними бежит полиция с собаками. Мы долго думали, где это снимать, и естественно, подводная река Неглинка в центре Москвы всех заинтересовала. Мне сказали: «Насть, слазь туда, посмотри». Это режимный объект, попасть туда максимально сложно, но попасть надо. Фотографии все видели, а внутри никто не был — непонятно, как туда заходить, как заносить технику, как снимать.

Я нашла диггера. Такая ситуация: ночь, парк, встречаемся около люка, он достаёт химзащиту и говорит: «Полезли!» Я такая: «Куда?» Напомню: ночь, парк, какой-то диггер и коллектор. Думаю: «Ну, ок». Надеваю химзащиту, он открывает люк, спускаемся, там какая-то бурлящая река.

Ходим там вдвоём посреди ночи и видим свет фонариков – оказывается, в этот момент какая-то экскурсия там проводилась. Я, конечно, подофигела: «Что вообще происходит?». Фотографии получилось прикольные, но снимать нереально, потому что заход туда через люк, технику и собак засовывать туда – не вариант.

На следующий день приезжаю к команде с подборкой фотографий — всё лицо, простите, в прыщах после этой прогулки в коллекторе. Говорю: «Слушайте, ребят, вообще здорово — всем советую, могу туда слазить ещё разок, но снимать там невозможно». По итогу мы снимали в метро — там есть ветки, где не ходят поезда. Там очень круто и комфортно оказалось — можно было спокойно зайти с техникой и собаками и без проблем снимать».

Главные правила локейшн-менеджера

На вопросы «из чего состоит работа локейшн-менеджера?» и «как они ищут локации?» проще всего ответить, рассказав об основных правилах профессии — ими неспроста переполнены как профильные, так и популярные сайты. Мы составили большой чек-лист важных навыков, умений и тонкостей профессии с примерами от экспертов:

1. Внимательно изучить сценарий. Место помогает рассказывать историю, поэтому локейшн-менеджер должен понимать идеи автора и подбирать ту натуру, которая лучше раскроет сюжет и персонажей. Чем внимательнее скаут вглядывается в детали, тем сильнее сужается спектр объектов.

2. Знать как можно больше локаций. Чем объёмнее база локейшн-менеджера и чем больше его опыт, тем он более востребован. Режиссёру легче обратиться к человеку, который за пару дней подберёт несколько вариантов, не выходя из комнаты, чем объехать с командой сотни километров. Поэтому для скаута важно фиксировать все интересные места, которые он видит в жизни — локейшн-менеджер работает даже когда отдыхает.

Анастасия Никифорова, локейшн-менеджер:

«Сейчас я нахожусь в изоляции под Серпуховом, но я постоянно что-то здесь нахожу. Сегодня была в заброшенном лагере. Первым делом, когда зашла в лагерь, полностью его отфотографировала: а вдруг пригодится. Это уже такая профессиональная привычка. У меня в телефоне 65000 фотографий: у девушек обычно селфи, собачки, а у меня заброшенные лагеря и какой-то трэшак».

3. Много ездить и фотографировать. Даже когда в базе есть пять отличных вариантов для сцены, всё равно нужно искать дальше — в том числе, и по пути. Это всегда перфекционизм и долгая изнурительная работа. В нерабочее время локейшн тоже должен больше путешествовать, чтобы расширять базу и находить необычные объекты в неожиданных местах. Важно фиксировать всё на телефон, а лучше брать с собой профессиональную камеру, чтобы творческая группа имела представление о том, как всё выглядит в реальности, — ведь иногда снимки становятся частью раскадровки.

Ладо Кватания, режиссёр:

«Период скаутинга — это постоянная фиксация на телефон и обсуждение локаций со всеми участниками. Плюс логистику уже надо прощупывать, понимать, как организовывать съёмочный процесс, как возводить декорации. Поэтому чаще всего ты заранее звонишь знакомым: в любом городе мира есть друзья или какой-то продакшн, которые могут помочь.

Вы приезжаете, начинаете просмотр и по пути, останавливаетесь, если что-то замечаете. Выходите из машины, идёте, знакомитесь с хозяином и общаетесь о том, можно ли у него поснимать. По такому принципу можно иногда искать рандомно. То есть, даже пока ты едешь в машине, ты продолжаешь заниматься скаутингом и постоянно смотришь по сторонам .

У нас есть правило: «Выключи телефон». Пока мы в пути, мы всегда активно работаем и смотрим по сторонам. Конечно, не всегда получается убрать телефон, но мы стараемся. И часто находим много интересных мест.

Когда мы снимали Manizha — «Мама», нам в первый день показали этот дом. Но я сказал, что мы можем найти дом лучше. Мы проехали почти 2500 километров по всей Грузии, чтобы я посмотрел другие объекты. Причём надо было проехать это расстояние за два с половиной дня, поэтому мы все время ехали и смотрели по сторонам, где-то по пути останавливались и спрашивали у местных жителей. Поэтому в ходе поездки возникают новые варианты, и мы их отсматриваем.

Бывает, что мы в первый же день находим идеальный объект. Но у меня такая черта характера — я заставлю всех ещё два дня поездить и поискать что-то лучше. Неоднократно бывало, что мы думаем, будто нашли идеальный объект и всё хорошо, но уже на следующий день мы доезжали до такого места, которое нас утраивало больше, чем то, которое мы вчера посмотрели. Поэтому этот период и называется «поиском». На него отводится определенное время, и это время надо использовать полностью».

4. Изучать интернет. Один из главных инструментов локейшн-скаутов сегодня — это гугл-карты и сервис «Google Планета Земля». Также полезно изучать соцсети и регулярно просматривать теги. Помимо необходимого визуала интернет даёт ещё одну принципиально важную вещь — информацию об объекте. Найти красивый объект — это хорошо, но найти красивый объект с сильной историей — гораздо лучше. Эту информацию всегда можно добавить в сценарий и тем самым углубить повествование.

Эльдар Кархалёв, художник-постановщик:

«Я в основном ищу объекты по гугл-картам. Когда появились геотеги, то есть когда люди смогли сами тегать фотографии, я сразу начал этим пользоваться. Часто находил совершенно неожиданные места. Для «Тряпичного союза» я так и нашёл деревню Игнатьевское, в которой раньше кино никогда не снималось. Было тяжело представить, что где-то в Калужской области есть такое красивое место. Я просто скроллил по речкам и смотрел места, где больше всего фотографий.

Когда человек достаёт смартфон, чтобы сделать фото, он в абы каком месте этого делать не станет. Скорее всего, он сфотографирует то, что его зацепило. Скопление фотографий в одном месте помогает понять, что именно там тебе и надо «поковыряться». Совершенно случайно я там наткнулся на три фотографии с холма, который мы потом и сняли.

Чтобы не загонять локейшн-менеджеров, я часто пользуюсь базами фотографий. У локейшн-менеджеров всегда есть принцип трёх, — то есть, они всегда в конечном счёте предлагают на выбор три вариант. Но иногда этого бывает мало. Поэтому я просто прошу пароль от базы — мне не лень, я сижу и выбираю всё, что нужно, чтобы быть с ними на одной волне. Я стараюсь использовать самый широкий арсенал: смотреть базы, скроллить по картам и самому выезжать на поиск мест».

5. Не доверять фотографиям полностью. Любой объект обязательно нужно посетить, причём в то самое время дня и года, в которое вы планируете снимать. Даже если вы уже видели его не раз, важно проверить — не изменился ли он, не появились ли какие-то препятствия для съёмок. Не говоря уже про места и объекты, найденные в интернете: далеко не всегда они выглядят обжитыми и киногеничными.

Владимир Кравченко, локейшн-менеджер:

«Если смотреть квартиру на «Авито» или других сервисах по аренде недвижимости, то с такими вариантами, как правило, больше шансов попасть впросак. Они без души, они пустые, их надо обживать — ты никогда не подашь картинку так, будто там кто-то живёт. Поэтому мы выбираем реальные объекты, где живут люди. Искать такое — очень специфичное занятие, потому что люди, которые сдают объект для съёмок, часто не понимают всей ответственности. Всегда есть человеческий фактор, — поэтому иногда могут случаться форс-мажоры, которые необходимо решить быстро и оперативно. Всё зависит от умения договариваться и убеждать человека

Варианты на чужих фотографиях и картинках часто отличаются от того, что есть на самом деле. По фотографиям ты можешь не понимать, какая глубина кадра, какие размеры у помещения. Даже если на бумаге будет всё прописано с расстоянием от одной стены до другой, то, приехав, можно обнаружить совершенно новые интересные ракурсы. Или, наоборот, ты можешь прийти и понять, что объект не подходит, хотя по картинкам тебе всё нравится. Поэтому важно также научиться грамотно фотографировать объект и создавать личную картотеку».

6. Изучать малопопулярные места. Локейшн-менеджер с нестандартной базой всегда ценится на рынке дороже. Например, мало кто знает природу Новой Зеландии, так как Джаред Коннон — локейшн-скаут трилогий «Властелин колец» и «Хоббит».

Блокбастеры часто страдают от избитых или блеклых локаций, тогда как свежий антураж даже простую историю раскрывает иначе — например, «Район номер 9» определённо выиграл за счёт антуража ЮАР.

То же справедливо для простых городских или даже квартирных съёмок, поэтому скаут должен знать не только кварталы и здания, а изучать мосты, тоннели, заброшки и разбираться в деталях интерьера. Но даже уникальное и экзотическое место всегда нужно дорабатывать для съёмок, — поэтому дополнительным бонусом для локейшн-менеджера будут познания в дизайне интерьеров и ландшафтном дизайне.

Ладо Кватания, режиссёр:

«Мы снимали клип в католической церкви. Там было 200 стульев, а на стенах висели очень странные и безвкусные изображения, всё было захламлено. Но я понимал потенциал этого объекта, потому что там есть витражи, которые позволяют правильно использовать свет.

И вот у нас было примерно десять часов на всё про всё: на вычистку пространства, на съёмку. Иещё обратно всё это нужно было поставить. Мы никогда не работали так быстро. Каждая секунда была строго регламентирована, потому что если ты час перерабатываешь, то потом сам за это платишь. А у нас был очень ограниченный бюджет. Но главное, что получилось найти пространство и оставить от него ровно тот первозданный минимализм, который был, когда его только его возвели — только эти витражи и больше ничего.

Чаще всего ты можешь найти какой-то потенциальный объект, и его нужно дорабатывать. Например, в случае с клипом One Lone Survivor Денис Иорданов нашёл нам старый особняк, в котором раньше базировалось лётное училище. Там огромное количество комнат, и было такое большое центральное пространство, где на потолке ещё сохранились невероятные деревянные балки с очень старой красивой массивной люстрой.

В сцене, где мальчик левитирует, есть потолок, который невозможно было бы найти нигде. Когда мы нашли это пространство, я уже исходил из этого потолка — он невероятно красивый, там были какие-то фрески или даже сюжеты в духе эпохи Возрождения, которые невозможно хорошо разглядеть из-за освещения. Это и был тот случай, когда объект помог усилить сцену».

7. Понимать рамки бюджета. Бюджет порой значительно влияет на процесс, часто ограничивая выбор. Бывает, что идеально подходящий под сцену объект сдают в аренду слишком дорого — тогда он просто того не стоит, ведь почти всегда можно найти альтернативу. Также от бюджета зависит масштаб экспедиции — есть ли смысл большой команде выезжать в другой регион, если можно воссоздать его поблизости?

Ладо Кватания, режиссёр:

«Бюджет — важный фактор. Чаще всего со всеми можно договориться. Но есть люди, которые очень сильно избалованы. Я имею в виду владельцев объекта, или людей, с которыми ты договариваешься насчёт входа на территорию. Таких людей уже прикормили, и они называют какие-то чудовищные цены. Ты смотришь на человека и понимаешь: дай бог, чтобы он в месяц столько зарабатывал, до момента, когда понял, что можно зарабатывать на объекте, и неожиданно открыл для себя этот денежный ручеёк. Поэтому иногда приходится прямо говорить, какой у нас бюджет. И чаще всего люди соглашаются, — потому что лучше иметь что-то, чем ничего.

В плане объектов я всегда стараюсь себя не ограничивать и договариваться. Но есть и объекты, в которые просто невозможно попасть. Например, в Москве на Симоновском валу есть здание, которое построила Заха Хадид. Вот туда зайти сложно, потому что стоимость объекта просто чудовищная. Если не ошибаюсь, от полумиллиона за 12 часов.

Когда мои родители интересуются, сколько что стоило, они даже не понимают, куда деваются деньги. Когда далёким от индустрии людям говоришь, что бюджет проекта такой-то, то они сразу начинают думать, что режиссёр себе половину забрал, живёт на Рублёвке и ничего не делает. Но, на самом деле, если представить масштаб, количество людей, которые находятся на площадке, и стоимость съёмок в той же Москве, то всё ощущается иначе. Поэтому я чаще всего стараюсь просто уехать из Москвы и снимать где-то ещё, чтобы сэкономить.

Если у нас низкобюджетный проект, то есть гугл и есть друзья, с которыми ты начинаешь советоваться. Для One Lone Survivor мы с оператором и музыкантом прошерстили различные сайты сталкеров, где есть какие-то интересные заброшенные пространства, и самостоятельно на картах их находили. Это тяжело, потому что ты можешь приехать и очень долго искать это место. Поскольку они заброшены, к ним могут дороги даже в некоторых местах не вести: ты выходишь из машины и чапаешь пешком.

А когда есть бюджет, ты используешь уже более профессиональный ресурс. Есть человек, у которого есть база, или же он понимает, где эти объекты потенциально могут находиться. Существует сообщество локейшн-менеджеров, они друг с другом коммуницируют: этот спросит у того, тот у этого, и по цепочке они нам предложат какие-то варианты.

8. Планировать логистику. Найти подходящие локации — лишь начало работы. Важно понимать, как между ними быстро перемещаться вместе со съёмочной группой и аппаратурой. К каждому месту и объекту должен быть удобный въезд с большой свободной парковкой.

Владимир Кравченко, локейшн-менеджер:

«Выбор локации в городе обязательно должен происходить на основе связок и технических возможностей. То есть, на практике, необходимо учитывать территориальное расположение дополнительных объектов и соотношение визуальной эстетики с административными затратами.

В Москве предостаточно красивых мест — как пример, те же Патриаршие пруды. Они неплохо смотрятся в кадре, но технически там снимать проблематично — всё время занята парковка, нужно дополнительное согласование и так далее. Такие места подходят только под очень специфические задачи, когда цель реально оправдывает усилия и средства».

9. Коммуникабельность. Это главное качество локейшн-менеджера, о чём единогласно говорят все эксперты из нашего текста и профильные ресурсы. Речь про коммуникабельность в самом широком смысле: человек должен стать участником сообщества локейшн-менеджеров и постоянно обмениваться найденными объектами (в США для этого есть целый сервис Wrapal), уметь договариваться даже с самыми сложными людьми и убеждать владельцев, что с их объектом всё будет в порядке. В то же время необходимо понимать специфику работы коллег по съёмочной группе и регулярно быть с ними в контакте: знать, как планирует снимать оператор, что будет строить художник, и какие приборы собирается использовать гаффер.

Анастасия Никифорова, локейшн-менеджер:

«Основные навыки локейшн-менеджера — это смекалка и коммуникабельность. Здесь всегда идёт общение: начиная от бомжей на улице, с которыми надо договориться, до чинов и генералов. Нужно уметь расположить к себе всех. Ещё важна коммерческая жилка: уметь торговаться, влезать в бюджет. Ну и хорошо выглядеть надо всегда».

10. Подбирать спокойных соседей. Если фильм снимают в квартире или в другом помещении, которое со всех сторон окружено людьми, то лояльные соседи — критически важные пункт. Дело не только в необъяснимом стремлении всех соседей вечно сверлить и бить стены молотком, но и в возможности договориться о размещении в коридорах необходимого оборудования и обустройстве пространства.

Анастасия Никифорова, локейшн-менеджер:

«С арендой квартир обычно всё просто, но есть свои нюансы, связанные с режимностью объекта: не очень удобная и довольно дорогая парковка, нюансы по заходу, по использованию лифта, расположению техники в общих зонах. На съёмках «Лучше, чем люди» в «Москва-Сити» квартира изначально выглядела просторной, но оказалась небольшой, а ведь там надо разместить и группу, и технику.

На съёмках в многоквартирных домах стандартная ситуация, когда соседи возмущаются или как-то мешают процессу. Часто есть какая-нибудь долбанутая бабка, которая решила вызвать полицию или выкинуть мусор из дома на съемочную группу. Поэтому важно за сутки уведомлять местный отдел полиции, что у вас проводится массовое мероприятие — киносъёмка по такому-то адресу в такое-то время. Когда приезжает полиция и спрашивает: «На каком основании...?», мы показываем уведомление, и они уезжают».

11. Нужно заранее позаботиться об инфраструктуре. Съёмочная площадка — лишь вершина айсберга, за которой скрывается огромное количество рабочих тонкостей. Команде нужно где-то есть, готовиться к сценам, учить сценарий, отдыхать и так далее. Эстетика и логистика важны, но не менее принципиально выбирать объект, исходя из окружающих его удобств: искать комфортные отели или квартиры, если снимаете в глуши, избегать пробок и продумывать доставку, если снимаете в оживлённом городе, и так далее. Под проект всегда нужно много места и необходимые ресурсы поблизости, — ведь съёмочная площадка всегда образует что-то вроде мини-поселения.

12. Юридические вопросы и бюрократия — основа всего. Вечная усталость, простуда и скандальные соседи — не самые страшные проблемы, с которыми постоянно сталкивается локейшн-менеджер. Реальная опасность — юридические оплошности. Нужно проверять каждый договор и документ, детально обсуждать все детали с арендодателями и государственными представителями и всегда получать разрешение на съёмку (что в России из-за специфики законодательства особенно сложно). Вся бумажная работа и ответственность за взаимодействия с объектом, перекрытие дорог и любые потенциально опасные события на площадке — всё это ложится на локейшн-менеджера. При этом любые штрафы отягощают бюджет.

13. Следить за таймингом. Задержки и отставание от графика в кино — явление частое. Локейшн-менеджеры на площадке во многом нужны, чтобы это исправить. Они договариваются об аренде объектов или перекрытии движения на конкретное время, так что в их же интересах соблюдать всё минута в минуту. Именно поэтому локейшн приходит на площадку первым и сильно заранее — чтобы как следует её подготовить и не заставлять команду отвлекаться по мелочам.

14. Помните про свет и электричество. В картинке-памятке от nofilmschool, как и во многих других руководствах для локейшн-менеджеров, эти пункты неслучайно стоят первыми. Локейшн готовит объект для съёмок и отвечает в том числе и за мелочи, о которых часто забывают. Мало найти подходящий объект — важно, чтобы в нём было достаточно розеток и мощный генератор, а в окна светило солнце.

Последний момент часто недооценивают — солнечный свет упрощает работу оператора и гаффера, позволяя снимать даже там, где могут быть проблемы с электричеством. В уличных эпизодах солнечный свет — определяющий фактор, поэтому нужно искать подходящее место и планировать день съёмок. Не каждый режиссёр работает как Терренс Малик, который может уехать в Альпы и днями ждать подходящих погодных условий, спонтанно снимая жучков и птичек. Съёмочный процесс строго распланирован, поэтому за погодой и светом надо следить всегда.

15. Звук не менее важен. Вряд ли для съёмок подойдёт помещение, в котором раздаётся эхо или слышен каждый звук извне. При первом посещении места как следует прислушайтесь — достаточно ли там тихо, чтобы звукорежиссёр мог спокойно работать?

16. Вам придётся почти постоянно жить в дороге. И много, даже очень много двигаться. Вы должны быть готовы ко всем издержкам долгих путешествий, следить за здоровьем и выстраивать отношения с семьёй так, чтобы она спокойно принимала ваши постоянные длительные поездки. Интернет упростил работу по поиску натуры в кино, но она, как и 50 лет назад, строится на постоянных путешествиях и находках во время него.

Ладо Кватания, режиссёр:

«Для грядущего полнометражного фильма я ездил в Минск и плотно работал. Ребята заранее подготовили список объектов, поэтому на сам скаут ушло три дня. Но мы работали с раннего утра и до заката солнца. И потом, после заката, мы ещё долго смотрели объекты: какие-то дома, квартиры, пространства ресторанов. Это тяжело: ты после такого дня буквально валишься с ног, потому что всё время ходишь.

Я потом смотрел статистику по количество километров, которые нахаживаешь в течение этого скаута — в день получается минимум от десяти до пятнадцати».

Анастасия Никифорова, локейшн-менеджер:

«Каждый проект — это в любом случае поездки в большом количестве. На «Звоните Дикаприо» я за три месяца проехала 15 тысяч км по Москве и Подмосковью. Конечно, есть проекты, которые не требуют таких усилий, и где всё можно сделать благодаря базе. Но интересные серьезные проекты — это всегда специфические задачи, поэтому приходится много ездить. Но меня это не напрягает.

Сейчас в новом проекте стоит задача: найти деревенский дом на склоне с красивыми видами. Это не очень легко — у нас все любят строить десятиметровые заборы и всё перегораживать, поэтому таких домов осталось мало. Сейчас мы с помощником постоянно скаутим такие — в день, дай бог, один более-менее подходящий дом найдем. Я это всё отправляю творцам, но даже для себя понимаю, что всё не то, и что надо искать дальше.

Я тоже должна быть довольна тем, что объект идеально подходит и моя работа сделана до конца. Всегда бывают компромиссы — ну ладно, можно снять и там. Но всё равно ты понимаешь, что это недоработка. Зато как приятно потом, когда ты приезжаешь и видишь "Вот оно, — то, что я искала так долго!"»